Идет охота на волков, идет охота! На серых хищников – матерых и щенков. Кричат загонщики, и лают псы до рвоты. Кровь на снегу и пятна красные флажков.

Фаина Раневская была на свадьбе друзей. Когда на плечо жениху нагадил голубь, сказала: – Вот молодожёны, голубь символ того, что свобода ваша улетела и на прощание нагадила.

Когда-нибудь спросят: «А что вы, собственно, можете предъявить»? И никакие связи не помогут сделать ножку маленькой, душу большой, и сердце – справедливым.

– Да благословит тебя Бог за твою милость, – сказала она и поцеловала руку воина. Он отдернул руку.
– Ты меня уже благодарила один раз. Помнишь? Я дал тебе зерна, а ты…
– он усмехнулся.
– Я все время смотрю, как ты молишься. Миля за милей, месяц за месяцем. Что толку-то тебе от этого? Ее глаза наполнились слезами.
– Что толку?
– спросил он, на этот раз уже сердито, очевидно, желая услышать от нее ответ.
– Еще не знаю.

Никакая публичная деятельность не может доставить такого наслаждения и удовлетворения, как сценическая.

– Ну а мне-то чем заняться?
– Тебе? Чем-нибудь интеллектуальным. Пойди поешь, что ли…
– Совершенно серьезно ответил Джуффин.
– Да, это ответственное поручение, – кивнул я, – даже не уверен, что справлюсь…