– У меня были тяжёлые нравственные переживания, – смущённо проговорил Невил.
– Это иной раз даёт те же последствия, что и болезнь.

– У меня нет имени, мне всего два дня.
– Как мне тебя называть?
– Я счастлив, радость – вот мое имя.
– Сладкая радость постигла тебя! Прелестная радость! Сладкая радость, но двухдневной давности. Сладкая радость зову я тебя: ты улыбаешься, я пою, сладкая радость постигает тебя!

Увы! Я мнил, что это были высокие, благородные чувства. Но я и не задумался над тем, как мелочно и низко с моей стороны было не пойти к Джо, – я знал, что она отнеслась бы к нему с презрением. Всего один день миновал с тех пор, как Джо исторг у меня слезы; они быстро высохли, да простит меня бог, слишком быстро!

… за всеми различиями существует одна история: продвижение от «нет» к «да». Всю жизнь мы говорим: «Нет, спасибо. Нет, спасибо.», а потом наконец: «Да, я сдаюсь. Да, я принимаю. Вот мои руки.» Вот что такое жизнь. Все в конце концов говорят «да».

Сколько лет прошло, пока мы поняли, что смысл человеческой жизни – кто бы человеком ни управлял, – только в том, чтобы любить тех, кто рядом с тобой, кто нуждается в твоей любви.

Мистер Снодграсс, предаваясь иногда мечтательности и меланхолии, слывет и по сей день великим поэтом среди своих друзей и знакомых, хотя нам неизвестно, чтобы он хоть какими-нибудь творениями давал основание для такой уверенности. Репутация многих знаменитых людей, литераторов, философов и так далее, зиждется на таком же точно фундаменте.

– Иногда лучше ответить на несправедливость милосердием.
– Я отвечу на несправедливость справедливостью.